Убывающий мир: история «невероятного» в позднем СССР - Алексей Конаков

в Гималайских горах, а Советский Союз кажется страной, идущей навстречу всему важному и интересному: «Ошибусь ли я, если скажу, что требования, которые ставит человеку тот общественный строй, к которому вы стремитесь в России, во многом похожи на карма-йогу?»[419]. И действительно, в середине шестидесятых интенсивность советско-индийских контактов продолжает нарастать. С 1964 года в Москве выходит журнал индийского посольства «Индия», на страницах которого публикуются различные асаны хатха-йоги. Тогда же в СССР с визитом приезжает президент Индии, философ Сарвепалли Радхакришнан[420], – на встрече в МГУ приветствовать его будет Василий Бродов. Спустя два года, в 1966-м, Бродов познакомится с Дхирендрой Брахмачари, знаменитым индийским йогом и личным наставником Индиры Ганди. Брахмачари приглашен в СССР работниками Спорткомитета СССР – он демонстрирует им элементы йоги и предлагает издать на русском языке свою книгу. Вспоминал об этой встрече и психиатр Владимир Леви: «К нам в клинику для беседы с врачами явился громадного роста красавец, закутанный лишь в тонкое белое покрывало <…> Заглатывает длинную марлю и с помощью движения брюшных мышц ворочает ею в желудке. Впечатляющее зрелище. Это тоже вариант очищения. Он, как высший йог, дал обет безбрачия. Вегетарианец»[421]. (Согласно популярной легенде, советские власти интересовались возможностью использования йоги при подготовке космонавтов, однако результатов приезд Брахмачари не принес: представители отечественной спортивной медицины во главе с профессором Серафимом Летуновым не находят в йоге ничего полезного.)

Интерес публики к йоге растет, Владимир Высоцкий в 1967 году сочиняет о йогах популярную песню («Чем славится индийская культура? / Ну, скажем, Шива – многорук, клыкаст… / Еще артиста знаем – Радж Капура / И касту йогов – странную из каст. / <…> Я знаю, что у них секретов много, / Поговорить бы с йогом тет-а-тет – / Ведь даже яд не действует на йога: / На яды у него иммунитет»[422]), и тем не менее осторожный Бродов и простоватый Евтеев-Вольский вряд ли бы сумели радикально изменить ситуацию с восприятием йоги в СССР. Однако в 1967 году из длительной индийской командировки возвращается в Москву лингвист Анатолий Зубков, четыре года преподававший русский язык в университете города Лакхнау. Сама личность Зубкова кажется чрезвычайно характерной для шестидесятых годов с их интересом ко всему земному шару и пафосом расширения горизонтов – он полиглот (владеющий двенадцатью языками), переводчик с хинди, пламенный пропагандист эсперанто, энтузиаст коротковолновой радиосвязи и активный участник Союза Советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами[423]. Зубков начал практиковать йогу в Лакхнауском институте йога-терапии и йога-культуры, пытаясь преодолеть проблемы с акклиматизацией; спустя четыре года занятий под руководством Шри Рама Кумара Шармы (ученика Свами Шивананды) и успешно сданных экзаменов он вернулся в СССР с дипломом «йога высшей квалификации»[424] и горячим желанием поделиться своими знаниями.

Зубков готовит серию материалов о йоге, которые с 1969 года публикуются в журнале «Сельская молодежь» и сразу становятся очень популярными; читатели выполняют описанные асаны и сообщают о благотворных результатах: «У одних прошли хронические мигрени, другие выправили осанку, третьи перестали ощущать боли в желудке, избавились от бессонницы»[425]. При этом риторика Зубкова продолжает линию, уже сложившуюся в СССР в предыдущие годы, – говорить только о хатха-йоге и пресекать любые намеки на «философию» и «мистику». Недаром первая статья цикла называется «Самые обыкновенные йоги», недаром Зубков подчеркивает, что йогой в Индии занимаются не отрешенные фанатики, но «самые обычные люди: студенты, чиновники, солдаты, журналисты»[426], что йога-терапевты «прекрасно читают электрокардиограммы, энцефалограммы и систематически следят за прогрессом современной медицинской науки»[427] и куда больше похожи на ученых, чем на целителей. В статьях Зубкова есть упоминания о йоговском «полном дыхании» и о йоговской диете, о необходимости пить как можно больше воды, но в целом йога в его интерпретации сводится к набору асан и понимается как метод оздоровления, «древнеиндийская система лечебной гимнастики, которая позволяет тренировать организм таким образом, чтобы предотвращать заболевания и способствовать лечению почти всех болезней, за исключением рака и врожденных или приобретенных пороков сердца»[428]. Именно этот упрощенный подход к йоге оказывается максимально успешным; профессиональный индолог, специалист по хинди, знаток санскрита, Зубков нигде не упоминает «Бхагавад-гиту», не злоупотребляет индийскими терминами, но очень доступно пишет о пользе йоги для здоровья любого человека – по сути, он делает то же, что и Иван Евтеев-Вольский, но на гораздо более высоком уровне, опираясь уже не на мистификации американского бизнесмена Аткинсона, а на прочитанные в оригинале индийские источники и на опыт своего обучения в Индии. При этом тон Зубкова максимально спокоен («Сенсаций не будет»[429]), а главная ставка демонстративно сделана на способность йоги предупреждать болезни (что выгодно отличает ее от традиционной гимнастики, знакомой всем жителям СССР): «Рам Кумар Шарма ответил так: ваша гимнастика ритмичная, силовая – хорошо развивает мускулы, закаливает организм, делает его более стойким к простудным заболеваниям. Но она не предупреждает многих серьезных заболеваний, не лечит их»[430].

В том же 1969 году Василий Бродов старается укреплять позиции йоги на академическом уровне: в новой редакции «Краткого научно-атеистического словаря» появляется его статья о йоге, где сказано: «Несмотря на мистику и элементы невропатии, характеризующие йогизм, в нем за длит. историю его существования (несколько тысяч лет) накопилось большое количество рациональных нар. наблюдений в области медицины и психологии»[431].

Познакомившиеся друг с другом Зубков и Бродов принимают решение объединить усилия в деле всенародной популяризации йоги в СССР; идеологией такой популяризации должно стать все то же «открытие мира» («Мудрая восточная пословица гласит: “Почему мир такой огромный? Потому что он не отвергал ни одной песчинки”. Об этом следовало бы помнить тем, кто по долгу службы должен заботиться о физическом воспитании и здоровье нашего народа»[432]), а техническим средством – самое мощное на тот момент медиа, телевидение.

Глава 5. Развитой социализм и общество потребления здоровья

В 1970 году на советские телеэкраны выходит научно-популярный фильм «Индийские йоги – кто они?», снятый на Киевнаучфильме режиссером Альмаром Серебрениковым; сценарий фильма написан Анатолием Зубковым, научным консультантом выступает Василий Бродов. Изначально фильм должен был состоять из восьми разделов, по числу «ступеней» йоги (яма, нияма, асана, пранаяма, пратьяхара, дхарана, дхьяна, самадхи), начинающихся с базовых требований нравственности («Совершающий подлые поступки обычно заболевает», – говорит Бродов), продолжающихся физическими и дыхательными упражнениями и завершающихся практиками самовнушения, медитации и просветления. Однако последние части фильма (где предполагалось говорить об особых возможностях мозга вроде телепатии) были